0,7 секунды есть у теннисистов на прием подачи. Мяч летит быстрее, чем работает мозгНа прошлой неделе ребята из Wired помогли осознать, насколько сложная и мощная вещь теннисная подача – особенно мужская. Теперь давайте оценим, насколько трудно эти пули принимать.
• По оценкам The Guardian, средняя скорость мужской подачи – 200 км/ч.
• С учетом замедления после отскока мяч от подающего к принимающему в среднем летит 700 миллисекунд. За это время можно дважды моргнуть.
• Иногда нужно все делать еще быстрее. Например, The Telegraph подсчитала, что в финале «Уимблдона»-2016 Энди Маррей принял подачу Милоша Раонича (237 км/ч, самая быстрая подача турнира) за 577 миллисекунд. И выиграл розыгрыш.
• Если игрок реагирует на мяч, то из времени полета 500 миллисекунд уходят только на то, чтобы мозг обработал информацию от глаз.
• Еще примерно 25 миллисекунд двигательная область коры головного мозга отправляет сигнал рукам и ногам.
• У профессионалов где-то 150 миллисекунд уходят на замах – обычный человек за такое время успеет только сдвинуть ракетку на несколько сантиметров.
• Таким образом, если следить за мячом, то на оценку подачи остается в среднем всего 25 миллисекунд – очень мало.
• Но нужно учитывать, что от ракетки мяч летит на такой скорости, что глаз замечает его только в тот момент, когда он пересекает сетку. Поэтому общее время сокращается до 400 миллисекунд.
• А еще Малкольм Гладуэлл в книге «Озарение. Сила мгновенных решений» писал, что последние полтора метра своего полета мяч находится к игроку слишком близко и летит слишком быстро, поэтому его просто не видно.
• Так что следить за мячом бесполезно – мозг просто не успеет обработать информацию и послать нужные сигналы за время его полета. Может возникнуть ситуация, похожая на попытку журналиста Wired среагировать на подачу профи из топ-500.
• Профессионалы не реагируют на мяч, а предсказывают, куда он полетит. Для этого в мозге есть несколько отделов, отвечающих за наблюдение за движущимися предметами. Вместе они образуют сеть, которая помогает узнавать знакомые схемы движения и предугадывать, что будет дальше.
• Эффективность работы этой сети у элитных спортсменов подтверждает эксперимент с Криштиану Роналду. Ему подавали угловой, но резко выключали свет, когда мяч летел от флажка к его голове. Португалец все равно оказывался в нужной точке и забивал. У него получалось, даже когда свет гасили еще до подачи, когда нога только касалась мяча.
• Точно так же футбольные вратари перед пенальти считывают информацию об ударе по разбегу.
• Американский ученый Фрэнк Партной, написавший книгу о том, как мозг принимает решения, рассказывал про прием: «Во многом это бессознательная физическая реакция. С учетом скорости мяча иначе быть и не может. С другой стороны, сильные принимающие реагируют на поток информации о летящем мяче так, будто у них было время все сознательно обдумать. Хотя мы и знаем, что это невозможно».
• Андре Агасси описал это чуть более поэтично. Он говорил, что играет лучше всего, когда не думает, а чувствует.
• За счет саккад (быстрых скачкообразных движений глаз) профессиональный теннисист мгновенно оценивает все факторы, которые повлияют на полет мяча, и создает траекторию, находит точку, в которую мяч должен прилететь.
• Обычно игроки внимательно следят за подбросом и углом, под которым подающий поворачивает ракетку, чтобы определить направление и вращение подачи. Для крученой подачи мяч закидывают чуть-чуть на себя, для резаной – чуть от себя.
• Проводился эксперимент, во время которого собрали группу игроков разного уровня, показывали им записи подачи и отслеживали, куда были направлены их глаза. Игроки похуже смотрели на мяч, игроки получше – на бедра, плечи и руки соперника. В итоге лучшие могли предсказать, куда полетит мяч, а следившие только за ним – нет.
• Еще топы сейчас внимательно изучают противников до матча и по ходу. Например, Наоми Осака в финале Australian Open разобрала Петру Квитову. Во второй половине матча она постоянно смещалась влево, когда чешка подавала во второй квадрат, – потому что левша Квитова туда все время пуляла уходящие слайсы. Смещение позволило Осаке раньше их встречать и лупить навылет.
• Есть и менее заметные признаки. Например, Андре Агасси в автобиографии рассказывал, что Борис Беккер указывал направление подачи языком: «Прямо перед подбросом он высовывает язык и показывает им, куда целится, как крошечной красной стрелкой».
• Но вообще топы стараются маскировать подачу. Именно поэтому всем очень сложно с Роджером Федерером – у него всегда почти одинаковое движение, по которому невозможно прочитать, куда он направит мяч, с каким вращением, с какой силой.
• Для хорошего приема мало предугадать подачу, нужно еще физически ее обработать. Для этого профи используют несколько приемов.
• Как и любой удар, прием начинается с разножки (небольшого прыжка) в момент контакта ракетки соперника с мячом. Разножка запускает движение и процесс высвобождения энергии. За время полета принимающие понимают, куда летит мяч, поэтому приземлившись, переносят вес в нужную сторону.
• Сам удар чаще всего выполняется с небольшими изменениями в технике, потому что нет времени на полноценный замах. Поэтому игроки либо просто подставляют ракетку и стараются направить мяч как можно более неудобно для подающего (Федерер на «Уимблдоне» так уничтожил Надаля), либо бьют за счет поворота бедер, которые уже включены разножкой.
Замедленный повтор того, как Новак Джокович принимает вторую подачу Джона Изнера (203 км/ч). Обратите внимание, что Джокович выдвинулся на мяч еще до того, как Изнер по нему ударил. И оцените, каким коротким движением он его переправил в неудобную для американца точку.
• Подсчитано, что меньше 40% розыгрышей завершаются сразу после подачи – эйсом или двойной ошибкой. Соответственно, судьбу более 60% определяет качество приема. И на элитном уровне сделать его качественным – безумно сложно.
Фото: Gettyimages.ru/John Russell, Quinn Rooney, Clive Brunskill/
Павел Ниткин
