Дикие 90-е: Тарпищев за счет связей с Ельциным основал Национальный фонд спорта – который позже ввозил водку и засветился с ОПГШамиль Тарпищев – бессменный руководитель российского тенниса с 1999 года. Недавно его снова переизбрали главой федерации – он получил единогласную поддержку.
Тарпищев долгое время был капитаном сборной в Кубке Дэвиса и Кубке Федерации (сейчас оставил себе только мужскую команду). Семья у него тоже теннисная и влиятельная. Сын Амир стал директором Кубка Кремля в 19 лет и один из учредителей компании «Верга-Спорт», которой принадлежит товарный знак RuKort. Именно эти корты стелят на Кубке Кремля и во многих учреждениях, связанных с федерацией тенниса – например, в Национальном теннисном центре и рязанской Академии имени Н.Н. Озерова.
Тарпищев-старший рулит не только теннисом. Еще он член Международного олимпийского комитета, член президентского совета по вопросам спорта и советник мэра Москвы. Но пик его влияния пришелся на первую половину 90-х. Тогда он был фактически главным человеком в российском спорте, близким другом и советником президента страны Бориса Ельцина и два года – министром. А еще Тарпищев основал и какое-то время возглавлял Национальный фонд спорта (НФС) – причудливую и, как оказалось, криминальную организацию, во многом символизировавшую дикий капитализм тех времен.
Глава 1. Как простой советский теннисист Шамиль Тарпищев стал влиятельным человекомТарпищев входил в десятку лучших теннисистов СССР, но, судя по всему, один из главных его навыков – умение находить и поддерживать связи. Хотя сам он, конечно, утверждал, что покровителей и влиятельных друзей у него никогда не было. Окончив институт физкультуры в 1970-м, Шамиль отправился служить лейтенантом в ЦСКА – где играл с высокопоставленными офицерами: например, с маршалом Андреем Гречко и генералом Дмитрием Лелюшенко.
В 1974-м, всего в 26 лет, Тарпищев вошел в руководство сборной. Вот так он рассказывал об этом «Спорт-Экспрессу»: «Когда мне стукнуло 25, Дмитрий Ионович Прохоров, начальник управления международных спортивных связей Спорткомитета СССР – кстати, отец Михаила Прохорова – предложил стать старшим тренером сборной. Он ездил с нами на матч Кубка Дэвиса в Румынию в качестве руководителя делегации. В состав тогда входили Метревели, Какулия, Лихачев и я.
А вскоре Тарпищев сблизился с одним из главных людей в своей жизни – Борисом Ельциным. «Дело было в Юрмале, мы там сборы проводили. Играли на пляже в футбол, мяч в сторону откатился. Я побежал за ним и нос к носу столкнулся с Ельциным. Шел 1988 год, Борис Николаевич был тогда в опале. Отдыхал на Рижском взморье вместе с женой. До этого в Москве мы встречались всего один раз, да и то мельком. И вот, даже не знаю почему, я предложил ему сыграть в теннис. И представляешь – вот совпадение! – он отвечает: «Я только начал играть, получается еще неважно». «Тогда давайте пару», – говорю. «Пару я вообще не играл ни разу», – отвечает. «Ну вот и попробуете». Первую пару составили юморист Миша Задорнов с Сергеем Леонюком и мы с Борисом Николаевичем. Ему понравилось, стали продолжать», – рассказывал Тарпищев «Спорт-Экспрессу».
Начальник охраны Ельцина Александр Коржаков в мемуарах описывал эту встречу немного иначе: «Однажды от группы отдыхающих, которые играли в футбол на пляже, отделился долговязый мужчина и бросился к нам. Я насторожился. Но вид у него был сияющий, с улыбкой до ушей.
– Борис Николаевич, Борис Николаевич! – громко и радостно орал футболист. Ельцин тоже обрадовался случайной встрече и крепко обнял знакомого». С тех пор Тарпищев стал постоянным напарником и личным тренером Ельцина, с 1992-го – советником, а с 1994-го – министром. При этом на важные спортивные посты Тарпищева, по его словам, всегда назначали против его же воли. Сначала он не хотел становиться советником президента – ТИПА уговаривать пришлось трижды.
По другой версии, чиновничья карьера Тарпищева началась все же с подачи самого Тарпищева. Коммерсант писал в 1996-м: «В 1991 году, сразу после путча и триумфального пришествия Бориса Ельцина к власти, партнер президента по теннису Шамиль Тарпищев предложил [четырем] соратникам написать предложения – как организовать существование спорта в новых рыночных условиях. А когда предложения были готовы, он изложил их президенту. Через два дня он стал советником по вопросам спорта».
Александр Коржаков в мемуарах 1997-го вспоминал: «Но сильнее остальных на Бориса Николаевича воздействовал Тарпищев. Его шеф любил по-отцовски. И Шамиль отвечал ему такой же бескорыстной нежностью». Сам Тарпищев так описывал отношения с президентом: «Вел я себя достаточно независимо: что думал, то и говорил. Может быть, поэтому Ельцину со мной было легко, и он назвал меня в своей книге другом, потому что я, когда нужно, мог и порассуждать, и поспорить. Наина Иосифовна мне говорила: «Ты для него отдушина, он с тобой общается по-другому». Мне неудобно о себе говорить... Но факт: мы с Борисом Николаевичем и пошутить могли, и расслабленно разговаривать – ну, как два человека на пляже. В общем, сложился контакт, мне было с ним тоже легко».
Глава 2. Как Национальный фонд спорта боролся за здоровье нации и занимался всем – от ввоза водки до управления банкамиГлавным инструментом, при помощи которого российский спорт должен был выживать в новых рыночных условиях, стал Национальный фонд спорта (НФС). Он был создан в 1992-м, а год спустя оказался одной из организаций, получивших очень серьезные налоговые льготы и право беспошлинного ввоза в Россию алкоголя и табака. НФС вместе с Тарпищевым организовал Борис Федоров. Тот сделал бизнес в конце 80-х, когда стал одним из первых челноков и возил товары из Китая.
С Тарпищевым он познакомился, когда занимался теннисным клубом «Петровский парк». Тогда как раз ликвидировали Федерацию тенниса СССР, и у них наладилось взаимопонимание: «Мы выделили ему комнату у нас в клубе, он туда переехал со своими работниками. Давали ему деньги, чтобы он сотрудникам платил зарплату. А у него на тот момент были определенные связи. И мы пытались попробовать себя в этом бизнесе».
В июле 1994-го Тарпищев стал министром спорта и от руководства НФС формально отошел. Однако и после этого газеты писали, что он лоббировал его интересы у президента (например, продвигал выгодные НФС федеральные программы) и вообще был его «куратором». На вопрос, как здоровье нации соотносится с импортом алкоголя и табака, он не ответил.
В 2001-м Тарпищев вспоминал работу фонда: «Мы создали структуру, которая благодаря щадящему налоговому обложению должна была приносить деньги в спорт. А в дальнейшем НФС планировалось преобразовать в государственный фонд при Министерстве финансов России».
Своей задачей Тарпищев называл развитие массового спорта, и для ее реализации у него были очень мощные планы: «Мы хотим, чтобы на стадионах круглосуточно работали магазины. Их выручка не должна облагаться налогом. Представьте ситуацию: все, приходящие на стадион, покупают именно там, потому что у нас дешевле, чем в других торговых точках. Это же притягательная сила! Вы подумайте: прямые отчисления от продажи сигарет и алкоголя идут в копилку массового спорта! Даже в конституции Италии времен Муссолини прописано: приоритетной задачей государства является поддержка олимпийского движения прямыми отчислениями от игорного бизнеса».
Фонд вообще быстро стал лидером рынка. По данным Государственного таможенного комитета, уже в 1995-м он поставлял 80-85% ввозимого алкоголя и до 90% импортных сигарет. «Новая газета» утверждает, что именно НФС слил в медиа информацию о табачных делах РПЦ, чтобы вернуть потерянную прибыль. А водки ввозили так много, что зарубежные заводы работали в три смены.
С конкурентами из числа льготников фонд боролся очень изобретательно. Например, рассказывают, что именно НФС пролоббировал введение в России акцизных марок в 1994-м. А потом их все скупил, обеспечив себе практически монополию на рынке. Фонд вел активную работу до весны 1996-го, и за это время заработал невероятные деньги. Его руководство утверждало, что чистая прибыль составила $150 млн. Но по данным экономического управления ФСБ, деятельность НФС нанесла государству ущерб в размере $1,6 млрд, потому что организация вообще не платила налоги и пошлины. Исходя из этих цифр, прибыль должна была быть намного больше заявленных 150 млн. Анатолий Чубайс оценивал ее в $10 млрд.
Деятельность НФС не ограничивалась импортом. Он официально проводил лотереи, имел доли в нескольких банках, и в те времена его называли «одной из самых могущественных структур с многомиллиардным бюджетом». Анонимный источник из фонда в 1996-м рассказал журналу «Огонек»: «На НФС уже работают игровой, лотерейный, туристический, страховой бизнес. Фонду принадлежит фабрика по огранке алмазов в Якутии. Он контролирует крупнейшие рынки и гостиницы Москвы, отвоевывает все более солидные секторы в нефтяной и металлургической промышленности. На одном из презентационных застолий [руководители] проговорились не без гордости, что фонд торгует оружием, в частности с Китаем». (Правда, нужно учитывать, что до 1995-го главным редактором журнала «Огонек» был Валентин Юмашев – он сыграет роль в интриге против Тарпищева, о которой чуть ниже).
Еще НФС был одним из первых дистрибьюторов Puma в России – и Тарпищев поставил одним из условий работы организацию в России производства продукции. Кроме того, утверждается, что Тарпищев и деньги НФС участвовали в запуске НТВ в 1994-м. Позже Тарпищев поссорился с создателем канала Владимиром Гусинским, потому что тот не выполнил главное обещание – выделить несколько часов под спортивные трансляции.
В 1995-м НФС стал одним из владельцев Кубка Кремля – который даже тогда был убыточным, несмотря на все усилия по популяризации тенниса. Сообщалось, что лицензию выкупили у основателя турнира Сассона Какшури за $9 млн, из которых 6 млн составила компенсация понесенных бизнесменов убытков. Что интересно, по данным «Коммерсанта», управлять турниром после покупки стало специально созданное ЗАО «Кубок Кремля». Его учредителями были НФС, Федерация тенниса и компания ITP – как оказалось, принадлежащая Какшури. «И у нее, то есть у него, 25%. Причем не в расходах, а только в будущих доходах. А государство предпочло не сообщать об этом официально, чтобы не портить впечатления», – утверждала газета. В целом многие говорили, что схема коммерческих структур, окружавших НФС, разрослась в спрута. А разобраться в ней мог только сменивший Тарпищева Борис Федоров – потому что он ее создал и держал в голове.
Глава 3. Как НФС потерял льготы и оказался партнером нескольких ОПГНесмотря на огромные доходы, к весне 1996-го заговорили о фактическом разгроме НФС и прекращении его работы. Федоров на вопрос о том, что из себя представляет фонд в финансовом плане, в октябре того года отвечал: «Ноль. Фонд сидит без денег. Нечем за Кубок Кремля платить. Идет вялотекущий развал».
Как так получилось? Можно выделить две связанные друг с другом причины.
1. Отмена налоговых и таможенных льготОни были введены в конце 1993-го, а уже весной 1995-го власть начала их отменять. Считается, что это было сделано по требованию Международного валютного фонда, тогда выделявшего России крупные кредиты и диктовавшего условия построения рыночной экономики (канадская журналистка Наоми Кляйн раскритиковала эту систему в книге с говорящим названием «Доктрина шока: расцвет капитализма катастроф»). Со стороны исполнительной власти отмену льгот лоббировал Анатолий Чубайс, и в марте Ельцин даже подписал об этом указ. Потом и Госдума приняла закон о запрете тарифных льгот, но его не одобрил Совет федерации – предполагалось, что под влиянием лоббистов НФС.
В итоге нашли компромиссное решение: НФС начал платить таможенные пошлины и другие налоги, но потом подавал заявку в Министерство финансов, и ему их компенсировали. Кроме того, по контрактам, заключенным до 1995-го, льготы по-прежнему действовали (поэтому утверждалось, что многие новые соглашения заключались задним числом). Еще Тарпищев утверждал, что правительство собиралось компенсировать отмену льгот путем включения в проект федерального бюджета расходов на финансирование спорта – около $125 млн.
В 1996-м льготы все же полностью отменили, что ударило по прибыли НФС. Ограничения приходилось как-то обходить. Например, в марте фонд пытался провести 31 вагон бельгийской водки под видом украинской, чтобы сэкономить 11 млрд рублей на пошлинах. После того, как схема вскрылась, они от товара просто отказались. Это были не единственные махинации. В 1997-м «Известия» сообщили, что налоговики и московская полиция завершили 10-месячную проверку НФС, в результате которой фонду выписали штраф 43 млрд рублей.
2. Деятельность фонда тесно связали с криминаломЗыгарь со слов Чубайса передает его диалог с Федоровым, который состоялся, когда тот узнал об отмене налоговых льгот.
«– Что вы натворили?! – восклицает глава Национального фонда спорта.
– Ну что надо было, то и натворил, – с вызовом отвечает Чубайс.
– Вы сошли с ума… Вас уничтожат…
– А то, что вы страну грабите миллиардами, это нормально? – распаляется Чубайс.
– Нет, я вас умоляю. Нужно срочно отменить этот указ. У нас за ночь двое убитых.
– Ну и вали на хер из России, – горячится Чубайс и выходит из лифта», – пишет Зыгарь в книге «Все свободны: История о том, как в 1996 году в России закончились выборы».
Вскоре после указа Ельцина в Москве убили Льва Гаврилина – в СМИ его называли экспертом дирекции внешнеэкономической деятельности НФС (Федоров, правда, утверждал, что Гаврилин у них не работал). Считается, что убийство стало результатом осложнений отношений фонда с криминальными партнерами. Фонды-импортеры сами не занимались продажей ввозимых товаров, а получали комиссию от дистрибьюторов. И утверждалось, что зачастую это приводило к сотрудничеству фондов с организованной преступностью. Например, в 1995-м владельцы торговой марки шведской водки «Абсолют» обвинили НФС в организации в Венгрии завода по производству контрафакта. На заводе были обнаружены российские акцизные марки, и ГТК подтвердил, что они подлинные и были изготовлены по заказу фонда. Но представители НФС утверждали, что марки были украдены из порта, а на организацию производства у них просто не было денег. И вообще «Абсолют» они продавали только подлинный.
Другим водочным партнером НФС была бельгийская Kremlyovskaya Group, поставлявшая в Россию водку «Кремлевская» и спонсировавшая Кубок Кремля и московские матчи Кубка Дэвиса. В 1995-м она занимала четвертое место по объемам продаж во всем мире, но в 1996-м внезапно объявила о банкротстве. Представители группы связывали это со слишком масштабной рекламной кампанией и отменой льгот НФС. Но в Бельгии основателей компании обвинили в лжебанкротстве и отмывании денег российской мафии. Двоих позже убили в России. Михаил Зыгарь утверждает, что «Кремлевскую» в Россию возили представители Измайловской ОПГ, и об этом знали в правительстве. В 1996-м связи НФС и криминала мощно обсуждались после статьи «Фавориты», опубликованной в «Новой газете» журналистом Александром Минкиным.
Тарпищев говорил, что к тому моменту никакого отношения к фонду уже не имел и даже запустил проверку коммерческих структур, окруживших фонд: «Из НФС я ушел в 1994 году, когда был назначен министром. Первое время старался следить за деятельностью фонда, а вот потом, увы, доверился его руководителям, которых, между прочим, сам и подобрал. До сих пор не могу себе этого простить. Борис Федоров, возглавлявший НФС, не выдержал самого страшного испытания – большими деньгами. В целом они с Федоровым в разных интервью говорили друг про друга примерно одно и то же: я всегда был за спорт и хотел работать для спорта, а он – начал преступную деятельность и воровство.
Но связи Тарпищева с людьми, которые считаются лидерами разных ОПГ, неоспоримы. И про Тохтахунова, и про Черного он говорил, что сдружились они еще в юности в Ташкенте. Газеты в 90-х утверждали, что потом именно он познакомил Тохтахунова с Ельциным – во время Кубка Кремля. Из-за связей с ними у Тарпищева регулярно возникают проблемы с въездом в США.
Эпилог. Как Шамиль Тарпищев пережил скандалТарпищева в 1996-м все же сняли с поста министра спорта. Он утверждал, что в тот период опасался за свою жизнь, поэтому уехал из России и скитался по турнирам ATP. И даже подумывал переехать в ЮАР, куда его якобы пригласил Нельсон Мандела – организовывать теннис. В 1997-м противники Тарпищева во главе с Березовским пытались добиться его исключения из МОК. Но не получилось – организацией тогда руководил его друг Хуан Антонио Самаранч, в честь которого теперь назван Национальный теннисный центр.
Со временем ситуация успокоилась, Тарпищев вернулся в Россию – и в 1998-м, например, вошел в список 1000 самых известных и богатых людей России, составленный «Коммерсантом». В дальнейшем, кроме тенниса Тарпищев занимался и другими спортивными проектами – например, участвовал в комитете, который готовил заявку Сочи на проведение Олимпиады. Постепенное возвращение позиций связывают с тем, что в 2002-м главой Росспорта стал его товарищ Вячеслав Фетисов.
К политике и не теннисному бизнесу Тарпищев больше не приближается. Если не считать того, что в начале 2000-х он пытался создать Всероссийскую спортивную конфедерацию – структуру, похожую на НФС. А еще предлагал организовывать лотереи. Об уроках, извлеченных из политической карьеры, он сказал следующее: «По дискуссионным вопросам лучше не высказываться. Оппоненты начинают придираться не к сути твоего выступления, а к отдельным словам. Промолчал – лишил их возможности зацепиться. Поэтому я сейчас стараюсь ничего не комментировать. Зачем лишний раз поднимать волну?»
источник ...
